Следующим городом в нашем путешествии по Белоруссии был Гродно.
Часть II
Эта земля долго хранила тепло древних жертвенных костров. Литовские князья, для которых Гродно был крепостью, дольше других в Европе оставались верны языческим богам и священным дубам. Поэтому первый каменный храм — православная церковь святых Бориса и Глеба — появился здесь лишь в XII веке, как вестник новой веры. Она стоит здесь и сегодня, нетронутая, хотя и пострадавшая, а её украшенные кирпичами стены хранят прохладу и полумрак давно ушедших лет. Католические храмы же появились здесь лишь два века спустя, после Кревской унии, в то время как сами крестоносцы, эти внешние носители веры, не смогли пробить стены города.
Гродно помнит звон мечей Тевтонского ордена и грохот Грюнвальдской битвы, в которую отправились его воины вместе с войсками великого князя Витовта. А когда-то он стал сердцем огромного Речи Посполитой. Сюда в Старый замок приезжали короли, здесь бушевали страсти на сеймах, а в 1793 году здесь же звучал траурный звон, заставивший замолчать сейм, ознаменовавший утрату государственной независимости. От тех времён в городе осталась определённая величественность, подобие столицы, пусть и мимолётное.
Но есть и страница в памяти города, пронизанная ледяным холодом — страница гетто. За каменными стенами, в узких переулках, тогда горел не огонь, а отчаянная тьма, унёсшая тысячи жизней. И как насмешка, Великая Отечественная война была скромнее с камнем. Она была менее жестока к нему, чем к его сёстрам — Витебску и Минску, почти уничтоженным. Огонь пощадил не только древние святыни, но и многие знаковые здания — ратушу, дворцы, особняки с их изысканными фасадами. Могучий собор святого Франциска Ксавьера, строившийся почти столетие, остался стоять, созерцая послевоенное опустошение с тихим и недоуменным упрёком.
А теперь, в сумерках вечера, когда последние лучи гаснут в водах уменьшившегося Немана, Гродно кажется не просто городом. Он похож на мудрого старца, сидящего на берегу реки и знающего цену всему: ярости огня, твёрдости камня, тишине реки, уносящей в забвение и славу, и прах. Но прежде всего он знает силу несгибаемой воли к жизни, вечно возрождающейся из пепла.
Место, где история не судится, а живёт, и где доброта её жителей и звук трубы за обедом — самое красноречивое доказательство этой с трудом завоёванной мирной жизни.
#Belarus #Belorussia
Para suscribirse:
